Неточные совпадения
А нам
земля осталася…
Ой ты,
земля помещичья!
Ты нам не мать, а мачеха
Теперь… «А
кто велел? —
Кричат писаки праздные, —
Так вымогать, насиловать
Кормилицу свою!»
А я скажу: — А
кто же ждал? —
Ох! эти проповедники!
Кричат: «Довольно барствовать!
Проснись, помещик заспанный!
Вставай! — учись! трудись...
В каком году — рассчитывай,
В какой
земле — угадывай,
На столбовой дороженьке
Сошлись семь мужиков:
Семь временнообязанных,
Подтянутой губернии,
Уезда Терпигорева,
Пустопорожней волости,
Из смежных деревень:
Заплатова, Дырявина,
Разутова, Знобишина,
Горелова, Неелова —
Неурожайка тож,
Сошлися — и заспорили:
Кому живется весело,
Вольготно на Руси?
— Погоди. И ежели все люди"в раю"в песнях и плясках время препровождать будут, то
кто же, по твоему, Ионкину, разумению,
землю пахать станет? и вспахавши сеять? и посеявши жать? и, собравши плоды, оными господ дворян и прочих чинов людей довольствовать и питать?
[Очевидно, летописец подражает здесь «Слову о полку Игореве»: «Боян бо вещий, аще
кому хотяше песнь творити, то растекашеся мыслью по древу, серым вълком по
земли, шизым орлом под облакы».
Более всего заботила его Стрелецкая слобода, которая и при предшественниках его отличалась самым непреоборимым упорством. Стрельцы довели энергию бездействия почти до утонченности. Они не только не являлись на сходки по приглашениям Бородавкина, но, завидев его приближение, куда-то исчезали, словно сквозь
землю проваливались. Некого было убеждать, не у
кого было ни о чем спросить. Слышалось, что кто-то где-то дрожит, но где дрожит и как дрожит — разыскать невозможно.
Земля в телеге, с которою смешаны были семена, была не размята, а слежалась или смерзлась
комьями.
— Какое же вы можете иметь сомнение о Творце, когда вы воззрите на творения Его? — продолжал священник быстрым, привычным говором. —
Кто же украсил светилами свод небесный?
Кто облек
землю в красоту ее? Как же без Творца? — сказал он, вопросительно взглянув на Левина.
Что же вы ответите ему, когда невинный малютка спросит у вас: «папаша!
кто сотворил всё, что прельщает меня в этом мире, —
землю, воды, солнце, цветы, травы?» Неужели вы скажете ему: «я не знаю»?
— Да не позабудьте, Иван Григорьевич, — подхватил Собакевич, — нужно будет свидетелей, хотя по два с каждой стороны. Пошлите теперь же к прокурору, он человек праздный и, верно, сидит дома, за него все делает стряпчий Золотуха, первейший хапуга в мире. Инспектор врачебной управы, он также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь играть в карты, да еще тут много есть,
кто поближе, — Трухачевский, Бегушкин, они все даром бременят
землю!
— Ну, расспросите у него, вы увидите, что… [В рукописи четыре слова не разобрано.] Это всезнай, такой всезнай, какого вы нигде не найдете. Он мало того что знает, какую почву что любит, знает, какое соседство для
кого нужно, поблизости какого леса нужно сеять какой хлеб. У нас у всех
земля трескается от засух, а у него нет. Он рассчитает, насколько нужно влажности, столько и дерева разведет; у него все играет две-три роли: лес лесом, а полю удобренье от листьев да от тени. И это во всем так.
Эх, тройка! птица тройка,
кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той
земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи.
Кто расположился отдыхать, истомившись от боя;
кто присыпал
землей свои раны и драл на перевязки платки и дорогие одежды, снятые с убитого неприятеля.
Кто проснулся связанный во вражьих руках,
кто, и совсем не просыпаясь, сонный перешел в сырую
землю, и сам атаман Хлиб, без шаровар и верхнего убранства, очутился в ляшском стану.
— Ни у
кого из городских жителей нет уже давно куска хлеба, все давно едят одну
землю.
Погнул он крепко Дёгтяренка, сбил его на
землю и уже, замахнувшись на него саблей, кричал: «Нет из вас, собак-козаков, ни одного,
кто бы посмел противустать мне!»
«
Кто он?
Кто этот вышедший из-под
земли человек? Где был он и что видел? Он видел все, это несомненно. Где ж он тогда стоял и откуда смотрел? Почему он только теперь выходит из-под полу? И как мог он видеть, — разве это возможно?.. Гм… — продолжал Раскольников, холодея и вздрагивая, — а футляр, который нашел Николай за дверью: разве это тоже возможно? Улики? Стотысячную черточку просмотришь, — вот и улика в пирамиду египетскую! Муха летала, она видела! Разве этак возможно?»
В контору надо было идти все прямо и при втором повороте взять влево: она была тут в двух шагах. Но, дойдя до первого поворота, он остановился, подумал, поворотил в переулок и пошел обходом, через две улицы, — может быть, безо всякой цели, а может быть, чтобы хоть минуту еще протянуть и выиграть время. Он шел и смотрел в
землю. Вдруг как будто
кто шепнул ему что-то на ухо. Он поднял голову и увидал, что стоит у тогодома, у самых ворот. С того вечера он здесь не был и мимо не проходил.
Кому назначено-с, не миновать судьбы:
Молчалин на́ лошадь садился, ногу в стремя,
А лошадь на дыбы,
Он об
землю и прямо в темя.
— Да, — повторила Катя, и в этот раз он ее понял. Он схватил ее большие прекрасные руки и, задыхаясь от восторга, прижал их к своему сердцу. Он едва стоял на ногах и только твердил: «Катя, Катя…», а она как-то невинно заплакала, сама тихо смеясь своим слезам.
Кто не видал таких слез в глазах любимого существа, тот еще не испытал, до какой степени, замирая весь от благодарности и от стыда, может быть счастлив на
земле человек.
— Мой дед
землю пахал, — с надменною гордостию отвечал Базаров. — Спросите любого из ваших же мужиков, в
ком из нас — в вас или во мне — он скорее признает соотечественника. Вы и говорить-то с ним не умеете.
— Постой, погоди! — веселым голосом попросил Осип, плавно поводя рукою в воздухе. — Ну, а если взять человека в пределах краткой жизни, тогда — как?
Кто он будет? Вот некоторые достоверно говорят, что, дескать, люди — хозяева на
земле…
— Фабричные, мастеровые,
кто наделы сохранил, теперь продают их, — ломают деревню, как гнилое дерево! Продают
землю как-то зря. Сосед мой, ткач, продал полторы десятины за четыреста восемьдесят целковых, сына обездолил, парень на крахмальный завод нанялся. А печник из села, против нас, за одну десятину взял четыреста…
— Интересен мне, ваше благородие, вопрос — как вы думаете:
кто человек на
земле — гость али хозяин? — неожиданно и звонко спросил Осип. Вопрос этот сразу прекратил разговоры плотников, и Самгин, отметив, что на него ожидающе смотрит большинство плотников, понял, что это вопрос знакомый, интересный для них. Обняв ладонями кружку чая, он сказал...
Вот в синем ухе колокольни зашевелилось что-то бесформенное, из него вылетела шапка, потом — другая, вылетел
комом свернутый передник, — люди на
земле судорожно встряхнулись, завыли, заорали; мячами запрыгали мальчишки, а лысый мужичок с седыми усами прорезал весь шум тонким визгом...
Какая-то сила вытолкнула из домов на улицу разнообразнейших людей, — они двигались не по-московски быстро, бойко, останавливались, собирались группами, кого-то слушали, спорили, аплодировали, гуляли по бульварам, и можно было думать, что они ждут праздника. Самгин смотрел на них, хмурился, думал о легкомыслии людей и о наивности тех,
кто пытался внушить им разумное отношение к жизни. По ночам пред ним опять вставала картина белой
земли в красных пятнах пожаров, черные потоки крестьян.
— Ну, — чего там годить? Даже — досадно. У каждой нации есть царь, король, своя
земля, отечество… Ты в солдатах служил? присягу знаешь? А я — служил. С японцами воевать ездил, — опоздал, на мое счастье, воевать-то. Вот кабы все люди евреи были, у
кого нет земли-отечества, тогда — другое дело. Люди, милый человек, по
земле ходят, она их за ноги держит, от своей
земли не уйдешь.
— История жизни великих людей мира сего — вот подлинная история, которую необходимо знать всем,
кто не хочет обольщаться иллюзиями, мечтами о возможности счастья всего человечества. Знаем ли мы среди величайших людей
земли хоть одного, который был бы счастлив? Нет, не знаем… Я утверждаю: не знаем и не можем знать, потому что даже при наших очень скромных представлениях о счастье — оно не было испытано никем из великих.
Остаток вечера он провел в мыслях об этой женщине, а когда они прерывались, память показывала темное, острое лицо Варвары, с плотно закрытыми глазами, с кривой улыбочкой на губах, — неплотно сомкнутые с правой стороны, они открывали три неприятно белых зуба, с золотой коронкой на резце. Показывала пустынный кусок кладбища, одетый толстым слоем снега, кучи
комьев рыжей
земли, две неподвижные фигуры над могилой, только что зарытой.
Но если
кто хотя случайно
Пред ним Мазепу называл,
То он бледнел, терзаясь тайно,
И взоры в
землю опускал. //…………………………………………
И унимала его супруга со многими слезами: «Ты мне един теперь на
земле, на
кого же останусь?
Кто знает что-нибудь о Корее? Только одни китайцы занимаются отчасти ею, то есть берут с нее годичную дань, да еще японцы ведут небольшую торговлю с нею; а между тем посмотрите, что отец Иакинф рассказывает во 2-й части статистического описания Манчжурии, Монголии и проч. об этой
земле, занимающей 8° по меридиану.
Море, реки,
земля, воздух — спорят здесь,
кто больше принес в дар
«Доходы вельмож бывают от разного произношения страны, которою
кто владеет. У инных
земля много произносит жита, инныи вынимают много золота и сребра, а прочии меди, олова, свинца…»
— Это правильно, — сказал печник, двигая бровями. — У
кого лучше
земля, тот больше плати.
А так, чтобы тот,
кто будет владеть хорошей, платил бы тем, которые не владеют
землею, то, что его
земля стоит, — сам себе отвечал Нехлюдов.
—
Землю, по-моему, — сказал он, — нельзя ни продавать ни покупать, потому что если можно продавать ее, то те, у
кого есть деньги, скупят ее всю и тогда будут брать с тех, у
кого нет
земли, что хотят, за право пользоваться
землею. Будут брать деньги за то, чтобы стоять на
земле, — прибавил он, пользуясь аргументом Спенсера.
— Запретить, чтобы не продавали
землю, а только
кто сам пашет, — сказал печник, сердито перебивая солдата.
— Потому что я считаю, — краснея говорил Нехлюдов, — что
землею не должно владеть тому,
кто на ней не работает, и что каждый имеет право пользоваться
землею.
— Напротив, только тогда
земля не будет лежать впусте, как теперь, когда землевладельцы, как собака на сене, не допускают до
земли тех,
кто может, а сами не умеют эксплуатировать ее.
Только потому Нехлюдов мог заключить, что предложение его им выгодно, что когда зашла речь о том,
кто берет
землю — всё ли общество или товарищество, то начались жестокие споры между теми крестьянами, которые хотели выключить слабосильных и плохих плательщиков из участия в
земле, и теми, которых хотели выключить.
— А так как трудно распределить,
кто кому должен платить, и так как на общественные нужды деньги собирать нужно, то и сделать так, чтобы тот,
кто владеет
землей, платил бы в общество на всякие нужды то, что его
земля стоит.
Она свойственна всем,
кто хочет благополучно устроиться на
земле, для
кого закрыта бесконечность и
кто крепко утверждается в конечном.
Ты возразил, что человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя дух
земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: «
Кто подобен зверю сему, он дал нам огонь с небеси!» Знаешь ли ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные.
— C’est charmant, [Это восхитительно (фр.).] приживальщик. Да я именно в своем виде.
Кто ж я на
земле, как не приживальщик? Кстати, я ведь слушаю тебя и немножко дивлюсь: ей-богу, ты меня как будто уже начинаешь помаленьку принимать за нечто и в самом деле, а не за твою только фантазию, как стоял на том в прошлый раз…
Но расходившийся старик еще не окончил всего: отойдя шагов двадцать, он вдруг обратился в сторону заходящего солнца, воздел над собою обе руки и — как бы
кто подкосил его — рухнулся на
землю с превеликим криком...
— Не смейся, Ракитин, не усмехайся, не говори про покойника: он выше всех,
кто был на
земле! — с плачем в голосе прокричал Алеша.
— Видишь. Непременно иди. Не печалься. Знай, что не умру без того, чтобы не сказать при тебе последнее мое на
земле слово. Тебе скажу это слово, сынок, тебе и завещаю его. Тебе, сынок милый, ибо любишь меня. А теперь пока иди к тем,
кому обещал.
Приняв этот третий совет могучего духа, ты восполнил бы все, чего ищет человек на
земле, то есть: пред
кем преклониться,
кому вручить совесть и каким образом соединиться наконец всем в бесспорный общий и согласный муравейник, ибо потребность всемирного соединения есть третье и последнее мучение людей.
— Мне сегодня необыкновенно легче, но я уже знаю, что это всего лишь минута. Я мою болезнь теперь безошибочно понимаю. Если же я вам кажусь столь веселым, то ничем и никогда не могли вы меня столь обрадовать, как сделав такое замечание. Ибо для счастия созданы люди, и
кто вполне счастлив, тот прямо удостоен сказать себе: «Я выполнил завет Божий на сей
земле». Все праведные, все святые, все святые мученики были все счастливы.
— Барин! посмотрите-ка сюда: этого сегодня не было. Вон и колья торчат из
земли: знать, их
кто вывернул.